Родные стены Магомеда Оздоева

Побывав вместе с фотографом Сашей Погребняком в московской квартире Магомеда Оздоева, мы словно окунулись в другой мир. Дело не во внешнем убранстве жилища – оно-то как раз довольно скромное. Мы просто лишний раз убедились, какое значение на Кавказе придается традициям. И дело не только в радушии, с которым нас приняли. Впрочем, обо всем по порядку…

Магомед живет на съемной квартире вместе с мамой и папой. Есть еще домашняя питомица – кошка по кличке Маруся. Ее купил брат Магомеда, вместе с которым наш герой жил в Москве какое-то время. Брат служил во Внутренних войсках, но недавно уволился и уехал домой в Ингушетию. На смену приехали папа и мама.

- Кто из вас старше? – первый вопрос отца Магомеда, Мустафы, адресованный нам, немного озадачил.

- Вы пришли в гости, значит, сейчас мы сядем за стол, - пояснил он. – А там у всех должно быть свое место. У стены сидит самый старший. Но я хозяин, поэтому уступаю это место старшему из вас.

Главное угощение на столе – галушки и отварное мясо. Но, как становится ясно, фишка тут в специальном, фирменном соусе семьи Оздоевых. Именно в него надо макать и мясо, и галушки, и лепешки.

– Когда я служил в армии, мы научили одного узбека готовить лепешки с таким соусом, – рассказывает Мустафа. – А тут видим: как раз командир части бегает, не знает, что приготовить. И мы наделали лепешек, отварили мясо – курицу, говядину. Разложили. Он спрашивает: «Как это кушать?» Я говорю: «Берете лепешку, отрываете, макаете в соус, потом сюда же макаете мясо. И кушаете». Он оторвал кусочек, макнул в маленькую чашечку с соусом, попробовал, а потом говорит: «Сынок, убери-ка эту чашечку, достань миску побольше, я тебе покажу, как макать». Берет, отрывает пол-лепешки, сворачивает и макает. А после этого говорит: «Чтобы у меня теперь каждый месяц как минимум два раза такая еда была!»

- Когда мы были с Магой в Киеве, мы этим соусом местных тренеров угощали, – продолжает Мустафа. – Они потом говорили: ничего вкуснее в жизни не ели.

Под хорошую еду – и разговоры соответствующие. Отец Магомеда делится своими жизненными принципами.

«Мне не нравятся, когда люди чего-то просят, - говорит он. – Они должны добиться, заработать. Я Магу говорю: «Никогда не надо ничего просить, надо добиваться». А самое главное в жизни – крайне уважительное отношение к старшим. Бывают моменты стресса, когда ты можешь сорваться. Но тут же найди в себе силы извиниться перед старшим и объяснить ситуацию. И тебя простят.     

То, что я позволяю своим детям, мой отец мне никогда в жизни не позволял. Я ни разу не появлялся перед ним босоногим. Никогда в жизни отец не видел меня за столом в майке с коротким рукавом. Я это детям разрешаю.
Если ты пришел на тренировку, уважительно относись к труду. Если сел за стол – будь раскован, но не вели себя нагло, не болтай лишнего языком. Я постоянно детям об этом говорю».



Магомед живет на съемной квартире с мая – до этого обитал в черкизовском Интернате. Машины своей нет – на базу подвозит клубный микроавтобус. 

-  Машину ему пока не надо, - говорит отец. – Во-первых, сначала необходимо нормально научиться ездить. Во-вторых, еще слишком молодой. Есть статистика: люди, которые садятся за руль слишком рано, как правило, становятся потом лихачами. А если начинаешь водить в разумном возрасте, то до конца будешь разумным.

- Хотя права у меня есть, - вставляет Магомед.

– Я вам расскажу одну притчу, - продолжает папа. – На Кавказ приезжает один исследователь, этнограф. И видит: сидит старик и плачет. Он подходит к нему и спрашивает: «Почему плачете? Что случилось?» Тот говорит: «Меня отец обидел». Этнограф спрашивает: «А сколько вам лет?» «106», - отвечает старик. Подходит тогда к отцу и спрашивает: «Почему вы его обижаете? Все-таки он уже в таком возрасте!» И тогда тот отвечает: «А почему он своего деда не слушается?»

Поэтому, пока я живой, я отец. Пока живой мой отец, он дед. Все должно быть поэтапно. У Магомеда тоже придет такое время. И торопить его не надо. Если рано – значит, рано.

- Боюсь спрашивать, как у Магомеда с девушками. Наверняка у вас тут тоже строгие порядки.

– Если что-то будет, он наверняка скажет матери. Разумеется, потом это станет известно и мне. Первым делом я должен посоветоваться с ее братьями. Потому что она мать. А потом уже поговорить со своими – с ними мне легче. Но торопиться не надо. Все придет. Если в некоторых вещах ты не будешь терпеть, то можешь потом многое потерять. Это касается и футбола.

– И кроме этого, сначала нужно старшего женить, – говорит мама Магомеда, Фатима. – И только потом Магу.  

– Какой, по-вашему, нормальный возраст для мужчины, чтобы жениться?

- Я считаю: 23-24 года, - говорит Мустафа. – Именно к этому возрасту человек созревает как мужчина. Вот играл себе Роналдинью в «ПСЖ», а потом его купила «Барселона». Почему? Да потому что к этому времени он как раз созрел как мужчина. Весь его организм в этот период начал работать как единый механизм. Мага еще молодой и должен слушать старших товарищей – Лоськова, Глушакова. И крайне уважительно относиться к ним. Они, бывают, рявкнут, крикнут. Но завтра придет твой период, когда ты будешь рявкать иногда. Но если ты сегодня не будешь терпеть, завтра тебя тоже никто не будет слушать.

- Магомед, кто у тебя лучшие друзья в команде? – спрашиваю нашего полузащитника.

– Фильцов, Бурлак, Майкон. Ребята, которые ближе всего к моему возрасту. Мне есть, о чем с ними поговорить.

На столе у Магомеда как раз стоит фотография: он вместе с Майконом.

– Свежий снимок, - поясняет он. – Майкон сейчас один в Москве, его девушка в Бразилии. Он захотел поужинать, и я составил ему компанию. В ресторане местный фотограф нас и щелкнул.

- Я говорю: пригласи его сюда! – всплескивает руками Мустафа. – А тот: он стесняется! Я говорю: чего стесняться-то? Пригласи его: мы такой борщ фасолевый сделаем – пальчики оближет!  

- На все матчи Магомеда ходите? – спрашиваю родителей.

- Одну игру пропустил, с «Краснодаром», - признается отец. – У меня тут были друзья, не смог выбраться. А вообще я спокойный болельщик по сравнению с женой. Мне нужно посмотреть на тактические действия, я ведь сам в свое время играл. А у супруги эмоции бьют ключом. Это дикая болельщица. Я ее на матче с «Зенитом» как мог успокаивал. У меня была внутренняя уверенность: как минимум, ничью мы зацепим. «Локомотив» играл на таких скоростях, что это не могло не принести результат.

- А у меня эмоции сами по себе выскакивают, - говорит Фатима. – Самые большие были, когда «Локомотив» с «Волгой» играл. Там же Магомед забил. Мы в этот момент чуть с перил не вывалились от счастья.  

– Женщина, одним словом, – улыбается Мустафа. – И еще скажу кое-что о болении. У нас в Ингушетии население большое – около 600 тысяч человек. И даю слово: сегодня там 80 процентов болеет за «Локомотив».

Однокурсница дочери рассказывала. У нее дед никогда футбол не смотрел. И тут включил телевизор и услышал фамилию Оздоев. Так он позвал всех домашних смотреть. Говорит: «Я клянусь, там какой-то Оздоев играет, наш, ингуш. Где он?».   

– Оздоев – исключительно ингушская фамилия?

- Да. Ни у какой другой нации ее быть не может: ни у кабардинцев, ни у осетин, ни у чеченцев. Это очень древняя фамилия. У нас есть свои тейпы. Самые многочисленные – Цароевы, Евлоевы и Оздоевы.   

- Есть черты, которые отличают от других народностей, пусть даже родственных?

- Самая главная черта, которая нас выделяет – уважительное отношение к старшим.     

– Она же есть у всех кавказских народов.

– И все равно, так ярко, как у нас, она нигде не выражена. Вот пример. Стоит парень 25 лет, курит. Если рядом появится старший человек, он тут же сигарету уберет.

- То есть, Магомед, если, к примеру, Лоськов пять раз подряд отдаст тебе неточный пас, ты ему ни одного плохого слова не скажешь?     

- Нет. Не так отдал – значит, не так отдал. Нужно исправлять ошибки.

- Правильно, надо биться, – добавляет отец. – Отобрать этот мяч и снова вернуть его Лоськову.  Со мной рядом наверху сидят два помощника Коусейру. У них ворох бумаг и они в них все фиксируют: что, как и так далее. Я считаю, это исключительно правильно. Большая разница, что видишь сверху, и что показывает компьютер. И я как-то посмотрел: у них все листки заполнены писаниной. Они все фиксируют. Без ошибок не играет ни один футболист. И не его дело высказывать претензии. Его дело – отработать за партнера. Хотя подсказывать партнерам опорник должен. Совсем без голоса тут не обойтись.

- Для тебя, Магомед, сейчас сложный период? Много внимания, болельщики берут автографы, просят сфотографироваться…     

– Все нормально. Когда тебя узнают, это приятно. Но я лишний раз не думаю об этом.

- Даю вам слово: пока я живой, звездную болезнь я у него вытащу откуда надо! Чем больше ты добиваешься, тем проще ты должен быть по отношению к окружающим. Если я только замечу у Маги признаки звездности, у нас будут совсем другие отношения. А я замечу это с одного слова. Произошло какое-то изменение – тут же человека за шею схватить и успокоить.

Сейчас у «Локомотива» сложный график игр. И единственное, чего я боюсь, что сын может в какой-то момент взорваться в отношении кого-то из партнеров. И если это произойдет, надо моментально извиниться.

- А у тебя, Магомед, часто случаются моменты, когда хочется выплеснуть эмоции наружу?

– Часто. Футбол – игра горячая. Иногда судья неправильно свистнет, и ты злишься. Но при этом все-таки стараюсь держать себя в руках. Все эмоции подавляю внутри себя.

Время за разговорами пролетает незаметно. Думали: посидим у Оздоевых часок – прошло почти три. А на столе появляются все новые и новые угошения – старается мама Магомеда. На десерт – дыня, арбуз. С трудом отказываемся – нам ведь еще ехать обратно через московские пробки. Тогда на прощанье Оздоевы вручают по коробке конфет. «Как же так? – говорим. – Неудобно. Это же мы гости, должны приходить с подарками».

- Нет, такие наши традиции, - говорит отец Магомеда. – Так что просьба не отказывать…  

Да, совсем забыли рассказать о фирменном соусе Оздоевых. Подтверждаем: действительно восхитительный. С ним блюда обретают совсем другой вкус. Жаль: рецепт не спросили… Но не беда.

- Обязательно приезжайте к нам еще, – сказал на прощанье Мустафа. – Всегда будем рады.

Уверяем: сказано было не формально, а искренне, от души. Вот тогда и спросим.

КСТАТИ

Имя Магомеду дала его бабушка по отцовской линии. «Ни я, ни жена не можем давать имена, если в живых есть старшие, - объяснил отец футболиста. – Такие у нас традиции».