Ян Дюрица: «После ЧМ-2010 получил тренерскую лицензию»

В эксклюзивном интервью «Нашему «Локо» защитник «Локомотива» рассказал о перестрелке в ресторане, Лиге чемпионов с «Артмедией», интересе европейских команд и дополнительном бонусе к чемпионату мира в ЮАР.

Родной город, семья

– Ты родился в городе Дунайска-Стреда, о котором в России мало что известно. Расскажи про него.
– Это небольшой городок, километрах в 45 от Братиславы и в 30-40 от границы с Венгрией. Поэтому в городе люди говорят как на словацком, так и на венгерском языках. В Дунайской-Стреде даже школы и институты делятся на две части. Я, кстати, ходил в венгерскую футбольную школу. У нее была хорошая репутация, хотя выбора особо не было. Мы дважды становились чемпионами Словакии. Благодаря этой школе я смог вырасти, как футболист. Там, кстати, я выучил венгерский язык.

– Я не знаю словацкий и венгерский. Они похожи?
– Нет, абсолютно. Говорят, что венгерский язык – самый сложный в мире. Мне повезло, что я был маленьким. В таком возрасте все быстро запоминается. Сейчас уже не знаю, смог бы выучить или нет (улыбается).

– А сам город был какой?
– В то время – очень опасный. Расскажу одну историю. В Дунайской-Стреде есть известный ресторан «Фонтана». Люди часто там ужинают, встречаются, пьют кофе. В один из таких вечеров туда зашли трое мужчин в полицейской форме. На самом деле это были бандиты. В общем, под видом полицейских они собрали всех людей в одном помещении и расстреляли 11 человек. Причем не просто расстреляли, а каждого добили контрольным выстрелом. Я даже слышал выстрелы, но подумал, что кто-то взрывает фейерверки. А мой друг в этот момент был дома и видел с балкона, как трое людей выбежали из ресторана и уехали на машине. Он потом очень боялся за свою жизнь, думал, что его могли заметить.

– Кем работали твои родители?
– Мама была бухгалтером, но это в прошлом. Я хорошо зарабатываю и помогаю своей семье. Я не хочу, чтобы мама работала. Она отдала нам столько своих нервов и сил. Хватит, пусть отдыхает. А у папы сейчас бизнес по строительству домов.

– В каких условиях ты начал заниматься футболом?
– Можно сказать, что я рос на асфальте. В детстве мы играли на любой площадке с утра до вечера. Помню, папа подарил мне мои первые бутсы, а они были на размер-два больше. Сказал, на вырост  (смеется). Я прекрасно помню, как и с чего я начинал, знаю цену деньгам. Хотя деньги – не самое важное в жизни. У меня в жизни другие ценности: семья, любовь, здоровье близких.

– В детстве приходилось подрабатывать?
– Нет, я всегда знал и верил, что моя судьба – футбол. Это было моей мечтой и целью. Но родителям помогал. У нас был загородный домик, так что иногда ковырялся в огороде.

– В жизни каждой семьи есть пара забавных историй. Расскажи свою.
– Однажды мы поехали в Хорватию. Там было очень жарко! Папа купил пива и решил положить его в морозилку, пока мы ушли на пляж. Ну, оно и взорвалось. Думаете, отец расстроился? Нет, абсолютно. От бутылки осталось горлышко, из которой торчал замороженный кусок пива. Папа не растерялся и стал есть его, словно мороженое.

– У тебя ведь есть брат, тоже профессиональный футболист.
– Да, он на полтора года младше меня. Он был настоящим талантом, но ему не хватало трудолюбия, да и травмы помешали. Но в детстве он был для меня ориентиром, я всегда пытался нагнать его, брал свое усердием, неуступчивостью. Да, у него не получилось сделать хорошую карьеру, но я всегда старался ему помогать, поддерживать его. Все в твоих руках! Если даже не футбол – всегда можно найти себе занятие.

– Брат все еще играет в футбол?
– Да, в пятой лиге Словакии, в команде «Орехова Потонь». Он поддерживает форму, а я команду: покупаю мячи, экипировку, немного помогаю финансами. Каждые полгода перечисляю 5-10 тысяч евро на нужды команды.

– Если в поисковую строку Youtube ввести твое имя, там есть видео с шикарным по красоте автоголом.
– Это мой брат! Мы до сих пор смеемся над этим моментом. Он даже получил награду за самый красивый автогол, в газетах написали. Правда, я тоже забивал мячи в свои ворота, но не так красиво. Тут брат меня превзошел (смеется).

«Закон молодого», «Артмедия», Лига чемпионов

– Твой дебют во взрослом футболе случился в составе родного клуба ДАК 1904.
– Да, свои первые матчи я играл за родную команду, мы тогда выступали во второй дивизионе Словакии. Там играть очень сложно. Все доказывают свое право шагнуть выше, так что это жесткая лига. Это было настоящим испытанием. Но я всегда был крепким парнем, никого не боялся. Я боролся, стелился в подкатах, мне было все равно, кто передо мной. Главное – твоя игра. Если ты покажешь свой страх – он погубит тебя. Бояться не надо, надо уважать себя и соперника.

– Дедовщина в команде была?
– Ну, приходилось убирать ворота и фишки. Старшие пихают младшим на поле. Это «закон молодого». Я всегда слушал, но не отвечал им, уважал их мнение. Для нас они были героями, даже когда были не совсем правы. Вот Лоськов в «Локомотиве». Мне сейчас 32, но окажись он сейчас в команде, я все так же бы его слушал. Он старше, и это надо уважать. Я так воспитан.

– А как это отражается на игре?
– Футбол – это игра, и порой игра жесткая. Но я не приемлю подлости и грубости в игре. Если против меня специально сыграют грубо или подло – я не отвечу. Я дождусь игрового момента, когда соперник будет с мячом, и дам жесткий отпор, но в рамках правил. Нужно уважать друг друга. Футбол – наша работа, которая кормит нас и наши семьи. Об этом надо задумываться.

– На какой позиции ты начинал играть?
– Левый защитник. Уже потом Вайсс поставил меня в центр обороны. А защитником я хотел быть с детства: как на поле, так и в жизни.

– Помнишь свой первый контракт?
– Когда я только попал во взрослый футбол, получал около 5000 рублей в месяц. Контракт был на шесть лет. Выбора у нас не было, да и для молодого игрока это были хорошие деньги. Главное – я мог помогать семье и мог купить бутсы. Тогда ведь не было контрактов с Nike или Adidas. Машина мне была не нужна, на тренировки ходил пешком. Тут история в чем: если ты играешь хорошо, тебе обязательно предложат контракт на улучшенных условиях. Нас из молодых было четверо, кто до этого дорос. Кому-то эта сумма покажется смешной, но я был счастлив в тот момент.

– Как ты попал в «Артмедию»?
– Между нашими клубами были хорошие отношения, часто играли товарищеские матчи. Вайсс был хорошо знаком с начальником команды, они вместе играли. Однажды к нам на сбор приехала «Жилина». Они хотели подписать меня, но я не подошел их тренеру. А уже вечером за мной приехали из «Артмедии», прямо на ужин. Сказали, что если хочу к ним перейти, могу собирать вещи. Так я и попал в Братиславу.

– Этот переход был скачком вперед?
– Это была ракета, а не скачок. Тренер дал мне возможность проявить себя, я стал играть. Это сразу придало уверенности в себе. Мы выиграли чемпионство, Кубок. Начали выступать в Европе, моя карьера резко пошла вверх.

– Где ты жил в Братиславе?
– А я не жил там, остался дома. Каждый вечер меня подвозил капитан команды Балаж Борбей, он тоже жил в Дунайской-Стреде. Он всегда «подбрасывал» молодых.

– А ты молодых подвезешь, если что?
– Если просят – без вопросов.



– Расскажи про свой дебют в «Артмедии».
– Первая игра была с «Пуховым» (ныне «Матадор» – прим. В.С.). Помню, что выиграли, а я отдал голевую передачу. Пресса хорошо писала о нас, ведь в составе было много молодых ребят. Хвалили.

– Кто еще из Дунайской-Стреды вырос в хорошего игрока?
– Балаж Борбей, я уже говорил о нем. К сожалению, у него два раза подряд рвался ахилл, он уже закончил карьеру. Был еще Габор Страка, он играл в Польше. А так – я единственный, кто остался из этих ребят.

– С «Артмедией» ты в скором времени сыграл и в Европе.
– Это был Кубок УЕФА. Сначала мы прошли «Дюделанж». Дома и на выезде выиграли с одинаковым результатом 1:0. Я, кстати, забил оба мяча. Потом попали на «Бордо». Было очень тяжело, но коленки не тряслись. Наоборот, я был счастлив, что могу проявить себя на таком уровне. Дома мы сыграли вничью, а во Франции проиграли. «Бордо» прошел дальше.

– В «Артмедии» ты играл с Мареком Крейчи, трагически погибшим в ДТП в 2007 году. Расскажи о нем.
– Когда я только перешел в «Артмедию», Марек был первым, кто на обеде пригласил меня сесть к нему за стол, до сих пор это помню. Представляешь, что я тогда испытал? Известный игрок зовет меня к себе за стол! Он мне очень помог адаптироваться, начал со мной общаться. К сожалению, потом у него возникли проблемы с наркотиками, он даже попал в тюрьму. Но он был невероятно талантливым футболистом. Я не могу сказать, что мы были очень близки, но я до сих пор помню все то добро, что он для меня сделал.

– Из «Артмедии» ты попал и в сборную.
– Ты бы знал, как я этому радовался! И я до сих пор горд и рад выступать за свою страну – как в первый раз. Тренером тогда был Душан Галиц. Он всегда пытался создать в сборной дружелюбную атмосферу, чтобы мы наслаждались футболом. Ведь даже если ты проиграл или сделал ошибку – жизнь не заканчивается. Делай выводы и иди вперед. Это опыт, учись! Он всегда говорил нам об этом.

– На клубном уровне «Артмедия» здорово «пошумела» в Лиге чемпионов.
– Все началось с матча против «Кайрата». В Алма-Ате было очень жарко, мы проиграли 0:2. А вот дома был отличный сценарий! Шла последняя минута, болельщики уже уходили со стадиона. Но мы дожали соперника и прошли дальше. Потом был «Селтик»,  в Братиславе мы разгромили их 5:0, а в Глазго пришлось сложнее. В одном из моментов Хартсон порвал мне футболку, и арбитр сказал мне покинуть поле, запретил играть в такой форме. Я пошел в раздевалку, как туда вдруг влетел Вайсс с такими криками! Это надо было слышать. Пока персонал искал мне футболку, «Селтик» еще и гол забил. В раздевалке летало все – от бутылок, до столов. Таким Вайсса я никогда больше не видел. В общем, мы «сгорели» 0:4, но вышли в следующий раунд, где нас ждал белградский «Партизан». За свою карьеру я много где играл, но тот матч – самый запоминающийся. На стадионе была такая атмосфера! У «Партизана» прекрасный гимн, а когда его поют все болельщики – это просто невероятно! Нигде больше такого не видел. Игра была очень тяжелая, но мы справились и вышли в групповой этап.

– Жеребьевку смотрели?
– Спрашиваешь! Смотрели всей командой в баре, недалеко от стадиона «Артмедии». Мы там часто ужинали. Если честно, нам было все равно, кто попадется в групповом этапе.  В соперники нам достались «Интер», «Порту» и «Рейнджерс». Увидев состав группы, мы подумали, что будет круто, если хотя бы гол сможем забить. А в итоге нам не хватило лишь одного очка, чтобы выйти в плей-офф. Особенно запомнился матч с «Порту» в гостях. «Горели» 0:2, нас возили просто до головокружения. Перед самым перерывом мы отыграли один мяч, это придало нам сил. Во втором тайме мы забили еще один, а потом и выиграли! Это была настоящая сенсация. Все газеты писали: «Что еще за «Артмедия»? Как они могли победить?». С «Рейнджерс» мы дважды сыграли вничью. Затем нас ждал выезд в Милан. Мы все так ждали этого момента: выйти на поле «Сан-Сиро», почувствовать атмосферу матча! А в итоге игра прошла без зрителей. Да еще и проиграли 0:4, в общем, насладиться атмосферой этого стадиона нам не удалось.

– Насколько тяжело было переключаться с Лиги чемпионов на чемпионат Словакии?
– После Лиги чемпионов невольно начинаешь задумываться: почему в Европе все так хорошо с инфраструктурой, почему все так развито. А у нас нет. На мой взгляд, все упирается в финансы. Должны строиться стадионы, создаваться условия для молодых игроков. В нынешнем мире трудно не согласиться с фразой: большие деньги – большой футбол. Возьмем, например, хоккей. Два года назад у нас прошел чемпионат мира, построили новые дворцы. Так они битком забиты! Люди стали ходить. В футболе нам тоже нужно обновление. Сейчас в Братиславе строится новый стадион, где будет выступать сборная. Надеюсь, что я успею сыграть на нем.

– Что-нибудь веселое в «Артмедии» запомнилось?
– Да есть одна история (смеется). Перед играми и тренировками футболистов растирают специальной мазью, она разогревает мышцы. У нас был защитник Ондрей Дебнар, который однажды намазал этой мазью трусы Браниславу Обжеру. Он потом в «Сатурне» играл. В общем, Бранислав сначала не заметил, оделся, сел в машину и поехал домой. Минут через 10 он начал ерзать, думал, что подогрев сидений стал барахлить (смеется). На следующий день он был просто взбешен.

– Ты на эту шутку не попадался?
– Нет, я предусмотрительно прятал трусы, так что со мной этот номер не прошел.

Россия, Громов, «Локомотив»

– Твоим следующим клубом стал «Сатурн». Неужели после таких ярких матчей команды в Лиге чемпионов не было других предложений?
– Честно? Я не знал о том, что были другие предложения. Уже после перехода в «Сатурн» я узнал об интересе из Англии и Франции, но к тому моменту подписал контракт. Но я не держу зла, такова судьба. Ничего плохого о «Сатурне» сказать не могу. До сих пор благодарен этому клубу. Разве можно сейчас сказать, что я ошибся? Кто знает, играл бы я в «Локомотиве», если бы не переехал тогда в Россию?

– С переходом в «Сатурн» тебе уже помогал агент?
– Да, но я с ним больше не работаю.

– Как тебя встретила Россия?
– Морозом в минус 30 (смеется). Я даже погоду не смотрел, когда летел в Москву. Надел легкую куртку – и вперед. Я же еще по-русски ни слова не понимал, вышел из самолета и стал ждать. Потом услышал, что меня кто-то зовет. Я даже толком не знал, кто это, просто сел в машину и поехал. Если честно, было страшно. Вокруг лес, темень, спросить ничего не могу. Но когда увидел клубную базу, сразу успокоился.

– С «Сатурном» часто встречался Борис Громов. Что он говорил на этих встречах?
– Встречи проходили в правительстве. На одной из таких встреч он подготовил небольшую речь каждому игроку. Мне сказал следующее: «Ян – ты первый человек, ставший связующим звеном между Россией и Словакией». Мне было очень приятно это слышать. Правда, Кински потом весь вечер приставал: «Расскажи, расскажи, что он сказал».

– Насколько я знаю, в «Сатурне» у тебя был конфликт с Борисом Игнатьевым, который аукнулся тебе в будущем. Ты ведь из-за него уехал в Германию?
– Конфликтом это трудно назвать. Было какое-то недопонимание, но я не хочу ворошить прошлое. В любом случае он тренер, я должен был его уважать. Я человек неконфликтный, так что если бы сейчас его встретил, то пожал бы руку. Пришлось ли мне из-за него покинуть «Локомотив»? Не знаю. Но когда он пришел, играть я перестал. После возвращения из «Ганновера» Игнатьева в «Локомотиве» уже не было. Я начал доказывать свою состоятельность и пробился в состав. Так что все к лучшему. В любом случае нельзя держать зло на человека. У всех футболистов рано или поздно возникает ситуация, когда ты начинаешь меньше играть. Но если ты справишься с этим, то станешь только сильнее.

– Ты рассказывал, что помогаешь команде брата. В «Сатурне» ты однажды помог вернуться болельщику из Владивостока.
– Был такой случай, помог немного деньгами. Я всегда стараюсь помогать кому-нибудь, но стараюсь это не афишировать. Так что, если бы ты не напомнил, я бы даже не заговорил об этом.

– Ты один из немногих игроков, кто поиграл с Лоськовым в двух разных командах.
– Дмитрий – особенный игрок. У него сумасшедшее видение поля, отличный пас. Он был не самый скоростной игрок, но он компенсировал это другими качествами, характером. Лоськов – пример для многих, для меня в том числе. У него аура лидера. Такие личности нужны любой команде.

– Когда ты играл в Подмосковье, тобой предметно интересовался «Селтик», предложив за тебя 4 миллиона евро. Почему тот переход не состоялся?
– «Селтик» даже дважды выходил с предложением, но «Сатурн» не хотел меня отпускать. Но я не вспоминаю об этом, что было – то прошло.

– Какие еще клубы на тебя выходили?
– «Бордо» и «Панатинаикос». Были и другие команды, но там вроде бы все осталось на уровне слухов.

– В итоге «Сатурн» ты все-таки покинул, но остался в России. Как возник вариант с «Локомотивом»?
– Я был на сборах в Турции, когда мне позвонил агент и озвучил интерес «Локо». Я сразу захотел перейти туда! Это отличная команда, перед которой всегда ставятся высокие задачи. Естественно, я знал, что это за клуб и какие задачи перед ним стоят. От команды всегда ждут хорошего результата, да и привык я в России, поэтому для меня не было препятствий для перехода. Это был отличный шаг в моей карьере, я хотел и хочу помочь «Локо», я здесь уже столько лет…



– …с небольшой отлучкой в «Ганновер». Судя по твоим интервью, Германия была не лучшим этапом в твоей карьере.
– Я не хотел уходить из «Локомотива», но мне нужна была игровая практика, чтобы попасть на чемпионат мира. Поэтому я уехал в Бундеслигу, в хорошую команду. Но в «Ганновере» случилось настоящее горе – погиб вратарь Роберт Энке. В клубе и раздевалке была очень тяжелая атмосфера. Еще и «Ганновер» боролся за выживание, но мы остались в Бундеслиге. Последний матч мы играли против «Бохума», за который выступал мой партнер по сборной Станислав Шестак. Мы выиграли 3:0, и после матча вся команда вскинула руки к небу, посвятив победу Роберту.

– Как команда справлялась с таким грузом?
– С «Ганновером» работал психолог. Но ведь каждый человек – отдельная личность, со своим характером. Поэтому я решил обратиться к личному психологу, тоже словаку. Было трудно справиться как с тяжелой атмосферой, так и с тем, что мне толком не с кем было поговорить, ведь я не знал языка. Психолог жил в Швейцарии, отличный специалист, известный. Занимается с футболистами, теннисистами – в общем, мы начали общаться.

Он помог мне, я стал чувствовать себя спокойнее. Бывают ситуации, когда не можешь сам с чем-то справиться или тебе нужно выговориться, но ведь не все можно рассказать родным и друзьям. Сейчас мы уже не общаемся, много времени прошло. Я стал сильнее. Несмотря на все трудности, Германия стала для меня хорошим жизненным опытом, я поиграл в одном из лучших чемпионатов Европы.

– В итоге на чемпионат мира ты все-таки поехал. Чем запомнился мундиаль?
– Это было невероятно, пик карьеры любого игрока. Надеюсь, еще сыграю когда-нибудь. Единственное, о чем я немного жалел, что мы играем очень далеко от дома, родители не смогли прилететь. Мы впервые попали на чемпионат мира, вышли из сложной группы, обыграв итальянцев. В 1/8 финала нам попалась Голландия, но мы смотрелись достойно. Кстати, после турнира нам выдали тренерские лицензии: категорию не помню, но первую лигу могу тренировать.

– Что запомнилось в ЮАР, кроме футбола?
– Мы не успели толком посмотреть страну. Съездили только на сафари – супер! Если кто-то поедет в ЮАР, очень советую. Еще запомнился отель. Он был расположен прямо в парке, как на природе. Вокруг зебры, слоны.

– Насколько заслуженно капитанскую повязку носил Марек Гамшик?
– Трудно сказать, но это был выбор тренера. На мой взгляд, капитаном должен быть опытный игрок. В Словакии обычно команда выбирает своего капитана. Сейчас наш капитан Шкртел.

– Ты говорил, что хотел бы играть до 35 лет.
– Знаешь, я хочу закончить в «Локомотиве». После завершения карьеры хотел бы начать другую жизнь. Футбол мне много дал, но и взял не меньше. Это такой спорт.

– Чего бы ты хотел добиться за это время?
– У меня есть мечта. И сейчас она может сбыться, не хочу громко об этом говорить, чтобы не спугнуть удачу. Но сейчас мы идем на первом месте, все хотим выиграть титул. Впереди много игр, надо наслаждаться футболом. У нас есть все, чтобы добиться успеха, и пока все складывается хорошо. Надеюсь, все получится.

– На зимние сборы с командой ездили игроки «молодежки». Какое они оставили впечатление?
– Все хорошие, скромные ребята. Видно, что воспитанные. Дай Бог, чтобы остались такими.

– Почему деньги часто портят молодых?
– Тут все кроется в том, что многим на голову сразу падают большие деньги, а люди оказываются не готовы. Все должно быть постепенно, после 2-3 игр давать большой контракт – неправильно. Тяжело справиться психологически. Деньги всем нужны. Когда ты молодой, хочется всего и сразу, но за этим нельзя забывать футбол.